УДК 343.1

ГЛАВА 2 УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПОПОЛНИЛАСЬ ОЧЕРЕДНОЙ ДЕКЛАРАЦИЕЙ

С.С. Безруков

Кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры уголовного процесса

Пермский филиал Нижегородской академии МВД России. 614038, г. Пермь, ул. Акад. Веденеева, 100

E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

В статье дается оценка нововведениям Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации о разумном сроке уголовного судопроизводства. В ходе анализа указанных положений автор статьи приходит к выводу о том, что отечественному законодателю не удалось выполнить требование Европейского Суда по правам человека и создать эффективный механизм, способный обеспечить оптимальность сроков производства по уголовным делам.

Ключевые слова: уголовное судопроизводство; принципы уголовного судопроизводства; разумный срок уголовного судопроизводства; сроки производства по уголовным делам

Федеральным законом №69-ФЗ от 30 апреля 2010 г. в Уголовно-процессуаль­ный кодекс Российской Федерации (далее – УПК) внесены изменения, затронувшие наиболее принципиальные положения, сосредоточенные в его главе 2. В соответствии с указанным законом в УПК появилась ст. 6.1, впервые в отечественном уголовно-процессуальном законодательстве закрепившая положение о разумном сроке производства по уголовным делам. Появлению такого положения в российском уголовном судопроизводстве способствовала деятельность Европейского Суда по правам человека, потребовавшего создать эффективное средство правовой защиты в связи с выявленными фактами несоблюдения разумных сроков судопроизводства и исполнения судебных актов. Под эффективным средством правовой защиты Европейский Суд по правам человека понимает комплекс определенных мер, направленных на предотвращение нарушения права на судопроизводство в разумный срок и права на исполнение судебного решения в разумный срок (постановление Европейского Суда по правам человека от 15 января 2009 г. «Дело Бурдов (Burdov) против Российской Федерации»; постановление Европейского Суда по правам человека от 10 апреля 2008 г. «Дело Вассерман (Wasserman) против Российской Федерации» [3]).

Рассматриваемые нововведения были широко освещены в средствах массовой информации, подчеркивавших, что Российская Федерация выполнила требования Европейского Суда по правам человека, обязавшего закрепить в национальном законодательстве нормы, аналогичные положениям Конвенции «О защите прав человека и основных свобод» в части, регламентирующей сроки судопроизводства. Статья 6 указанной Конвенции гарантирует, помимо прочего, и «право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона» [2].

Представляется, что ст. 6.1 УПК априори не способна стать надежной гарантией от затягивания сроков предварительного расследования и судебного разбирательства уголовных дел. Механизма, способного эффективно противодействовать волоките или неоправданному затягиванию сроков производства по уголовным делам, в уголовно-процессуальном законодательстве так и не появилось. Вместо этого гл. 2 УПК пополнилась очередными декларациями, не способными хоть сколько-нибудь повлиять на весьма значимую проблему российского уголовного судопроизводства.

Так, часть 1 статьи 6.1 УПК гласит: «Уголовное судопроизводство осуществляется в разумный срок». Из части 2 анализируемой статьи следует, что законодатель сохраняет ранее существовавшие сроки производства по уголовным делам. При этом продление этих сроков допустимо в случаях и в порядке, предусмотренных УПК, «но уголовное преследование, назначение наказания и прекращение уголовного преследования должны осуществляться в разумный срок». Для установления «разумности» срока производства по уголовному делу законодатель предлагает учитывать такие обстоятельства, как правовая и фактическая сложность уголовного дела, поведение участников уголовного судопроизводства, достаточность и эффективность действий суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, начальника подразделения дознания, органа дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного осуществления уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела, и общую продолжительность уголовного судопроизводства (ч. 3 ст. 6.1 УПК).

Несложно заметить, что в содержании ст. 6.1 УПК законодатель использует массу оценочных понятий. Оценочным является как само понятие «разумный срок уголовного судопроизводства», так и те критерии, при помощи которых предлагается определять, не вышел ли срок производства по уголовному делу за «разумные» пределы. Ни одно из использованных в ст. 6.1 УПК оценочных понятий не определяется, не раскрывается даже примерно. А потому можно констатировать, что не установлены даже приблизительные пределы разумного срока уголовного судопроизводства. В законе также не раскрыто, что такое «правовая или фактическая сложность уголовного дела», не разъяснено, какое поведение участников уголовного судопроизводства может оправдывать длительные сроки расследования или судебного разбирательства уголовного дела. Абсолютно не ясно, как надлежит проверять эффективность действий органов и должностных лиц, отвечающих за движение уголовного дела.

Более определенный характер носит предписание, включенное в ч. 4 ст. 6.1 УПК, запрещающее принимать во внимание в качестве оснований для превышения разумных сроков осуществления уголовного судопроизводства обстоятельства, связанные с организацией работы органов дознания, следствия, прокуратуры и суда, а также рассмотрение уголовного дела различными инстанциями. Стремление оградить участников уголовного судопроизводства от проблем, связанных с организацией работы органов уголовной юстиции, следует только приветствовать. Но нельзя не обратить внимание на тот факт, что в последние годы слишком часто вносятся изменения в уголовно-процессуальное законодательство, проводятся реформы органов предварительного расследования и судебной системы. Статья 151 УПК, закрепляющая подследственность уголовных дел, как представляется, повторяет судьбу своей предшественницы – ст. 126 УПК РСФСР, получившей «титул» самой избитой статьи ранее действовавшего уголовно-процессуального закона. Изменение норм о подследственности уголовных дел, создание новых или реорганизация существующих органов предварительного расследования, перераспределение нагрузки между ними в силу причин вполне объективного характера негативно отражаются на сроках производства по уголовным делам. Вне всяких сомнений увеличению таких сроков (по крайней мере, на первоначальном этапе) будет способствовать и изменение порядка апелляционного и кассационного пересмотра судебных решений [4]. Полагаем, что в первую очередь сам законодатель должен отдавать отчет в том, что передача уголовных дел из одного органа расследования в другой, существенное обновление процедур контроля за правосудностью судебных решений в любом случае будет отражаться на сроках производства по конкретным уголовным делам. Следовательно, разработчикам законопроектов необходимо тщательно просчитывать все возможные последствия изменения закона, в том числе и увеличение продолжительности расследования или судебного разбирательства уголовных дел.

Интересно отметить, что, закрепляя в тексте УПК положение о разумном сроке уголовного судопроизводства, законодатель не счел необходимым изменить ни одну норму, регламентирующую сроки производства по уголовным делам. Не претерпели никаких изменений нормы, устанавливающие сроки дознания и предварительного следствия, а также основания и процессуальный порядок их продления. Не появилось каких-либо дополнительных условий, способных повлиять на обоснованность продления сроков предварительного расследования, по-прежнему не ограничивается срок судебного разбирательства. Общеизвестно, что сроки апелляционного, кассационного пересмотра судебных решений, а также производства в порядке надзора, зачастую превышают установленные законом. Но и в этой части нормы УПК не претерпели ровным счетом никаких изменений.

При подобном подходе не ясно, на что рассчитывает законодатель. Для успешной реализации предписаний закона необходим как минимум механизм, способный эффективно влиять, а в особо серьезных случаях и противостоять необоснованному затягиванию сроков уголовного судопроизводства. Европейский Суд по правам человека как раз и призывал к созданию такого механизма.

В УПК не введено и каких-либо требований организационного характера, направленных на усиление процессуального контроля за соблюдением сроков производства по уголовным делам: ни у руководителей следственных органов, ни у начальников органов и подразделений дознания, ни у прокуроров, ни у судей и председателей судов не возникло никаких новых обязанностей по сокращению сроков прохождения уголовных дел через стадии уголовного судопроизводства. По-видимому, уже существующие средства оцениваются законодателем как достаточные, способные вполне эффективно влиять на скорость производства по уголовным делам.

Установление факта затягивания срока рассмотрения уголовного дела в суде возложено ч. 5 ст. 6.1 УПК на заинтересованных лиц. В том случае, если после поступления уголовного дела в суд дело длительное время не рассматривается и судебный процесс затягивается, заинтересованные лица вправе обратиться к председателю суда с заявлением об ускорении рассмотрения дела. Согласно ч. 6 ст. 6.1 УПК такое заявление рассматривается председателем суда в срок не позднее 5 суток со дня его поступления в суд. По результатам рассмотрения заявления председатель суда выносит мотивированное постановление, в котором может быть установлен срок проведения судебного заседания по делу и (или) могут быть приняты иные процессуальные действия для ускорения рассмотрения дела.

Интересно заметить, что сроки назначения судебного разбирательства по уголовному делу, поступившему в суд, весьма недвусмысленно установлены в законе. Выйти за рамки этих сроков судья не может, если только не появились основания для приостановления производства по уголовному делу или для его возвращения прокурору. Проблемы, как правило, возникают при рассмотрении уголовного дела. Причины затягивания судебного разбирательства могут крыться, к примеру, в неявке участников уголовного судопроизводства, без которых стороны и суд сочтут невозможным выяснение обстоятельств дела. Но и здесь УПК не претерпел никаких изменений: нормы, касающиеся участия в судебном заседании различных лиц, остались прежними.

Предоставленная же председателю суда возможность установить срок судебного заседания, а также предпринять иных процессуальные действия для ускорения рассмотрения дела вряд ли способна решить все проблемы. Если председатель суда перенесет время проведения судебного заседания на более ранние сроки, но на это судебное заседание не явится кто-то из его участников, принятие окончательного решения по делу вновь будет отложено. Устанавливать же график проведения судебных заседаний по конкретному уголовному делу председатель суда не вправе. О каких-либо конкретных процессуальных действиях, которые могут быть предприняты председателем суда для ускорения процесса, закон не упоминает. Вся полнота полномочий по производству процессуальных действий и принятию решений принадлежит судье, рассматривающему уголовное дело, но не председателю суда. Заменить собой судью, рассматривающего уголовное дело, даже если он затягивает рассмотрение уголовного дела, председатель суда не вправе. Кроме того, такие общие условия судебного разбирательства, как непосредственность исследования доказательств (ст. 240 УПК), неизменность состава суда (ст. 242 УПК), просто не позволят оперативно принять итоговые решения по уголовному делу в случае его передачи другому судье или принятию к производству самим председателем суда. А потому способы ускорения судебного разбирательства представляют собой, по нашему мнению, очередную загадку законодателя.

Аналогичным образом проблему превышения разумных сроков производства по уголовным делам предполагается решать и в ходе досудебного производства по уголовному делу. В случае нарушения разумных сроков уголовного судопроизводства в стадии предварительного расследования ч. 2 ст. 123 УПК позволяет участникам уголовного судопроизводства, а также иным лицам, интересы которых затрагиваются, обратиться к прокурору или руководителю следственного органа с жалобой, рассмотрение которой должно быть осуществлено в общие сроки, установленные ст. 124 УПК. Согласно ч. 2.1 ст. 124 УПК в случае удовлетворения такой жалобы в постановлении должны быть указаны процессуальные действия, осуществляемые для ускорения рассмотрения уголовного дела, и сроки их осуществления. Законодатель вновь не конкретизирует, какие именно процессуальные действия могут быть произведены для ускорения досудебного производства по уголовному делу, оставляя это на откуп правоприменителю.

Таким образом, закрепляя в тексте УПК, казалось бы, дополнительные гарантии оперативного прохождения уголовного дела через различные механизмы уголовного судопроизводства, законодатель не вводит никаких новых требований, касающихся усиления процессуального контроля со стороны компетентных субъектов за скорейшим расследованием уголовного дела и отправлением правосудия. Принимать меры к ускорению производства по уголовному делу председатель суда, руководитель следственного органа или прокурор могут лишь при поступлении жалобы от заинтересованных лиц. Обратиться к названным должностным лицам с подобной жалобой участники уголовного судопроизводства могли и до внесения изменений в УПК. Однако к немедленному разрешению уголовного дела по существу такие обращения, наверное, приводили крайне редко, раз уж потребовалось вмешательство Европейского Суда по правам человека. Четко устанавливая право подачи жалобы участниками уголовного судопроизводства и иными лицами, уголовно-процессуальный закон, тем не менее, не закрепляет права указанных лиц на ознакомление с материалами уголовного дела в случае затягивания срока расследования или судебного разбирательства. Без ознакомления с материалами уголовного дела заинтересованные лица просто не смогут составить мотивированную жалобу на бездействие органов уголовной юстиции. А следовательно, в ответе на эту жалобу могут быть названы самые различные причины, обусловившие длительность предварительного расследования или судебного разбирательства уголовного дела: и сложность уголовного дела, и огромный объем работы, и десятки проверенных версий, и т.д. Оценить справедливость этих доводов заинтересованные лица не в состоянии.

Представляется, что с появлением ст. 6.1 глава 2 УПК пополнилась еще одной декларацией, на изобилие которых обращали внимание, в частности, профессора А.А. Давлетов [1, с. 95] и В.Т. Томин [5, с. 241]. Механизма, способного реально обеспечить оптимальность сроков производства по уголовным делам, к сожалению, так и не создано. Банального же декларирования требований об осуществлении уголовного судопроизводства в разумные сроки явно недостаточно.

Библиографический список

1. Давлетов А.А. Принципы уголовно-процессуальной деятельности // Изв. вузов. Правоведение. 2008. №2. С. 92–102
2. О защите прав человека и основных свобод [Электронный ресурс]: Конвенция от 4 ноября 1950 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок: Федер. закон от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ [Электронный ресурс]: аналит. обзор от 11 мая 2010 г. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4. Президент РФ внес в Государственную Думу законопроект об изменении судебной системы [Электронный ресурс]. URL: http: // rian. ru /justice/20100707/ 252865944.html (дата обращения: 26.07.2010).
5. Томин В.Т. Уголовный процесс: актуальные проблемы теории и практики. М.: Изд-во «Юрайт», 2009. 376 с.